РЕКИ.......

духи по вызову

Эта песня, про зеленые рукава, ее играют на коронациях и похоронах, но при чем здесь она? В старом доме, в таком старом доме, что можно сказать «заброшенном», оставленном доме, из комнаты в комнату, через дюны пыли, бродит в моей голове, совсем как призрак повесившегося здесь жильца, с видом хозяина, а дом с видом из разбитого окна на скалы, месит ногами пыль и наступает на обломки вещей, кусочки чего-то бывшего целым, давно уже, но что для нас – давно, то для вечности – ничто, для вечности нет разницы между вчера и позавчера и, тем более, для нее все – давно, и для этого человека в моей голове, серенького, как нищий в дерюгу одетого, похожего на призрак наложившего на себя руки постояльца гостиницы, почему бы этому дому не быть гостиницей, или даже берегом моря, для этого человека – вечность должна быть привычна. И даже если нет музыки, а ее – нет, не слышно, но чувствуется, старая песенка про зеленые рукава, коронацию и похороны. И человек этот, серый, в моей го-лове – не я, другой, и бродя по берегу моря в полосе отлива, видом сборщика всякой морской снеди, или по комнатам оставленного дома, поднимает кусоч-ки, обломки, вещички, имеющие отношение прежде всего к моему прошлому, смотрит на кусок серебряного браслета, на осколок янтаря или на черепаховый гребень, ощупывает, вслушивается в то, что вещи рассказывают ему, ничего не понимает, как будто бы обломки говорят на непонятном языке, дешевенькая порванная цепь, почерневшее мельхиоровое десертное хлебало, щепка, совсем не понятно от чего, и пытается сложить из них, что пытается сложить? Картинку настоящего? А что такое настоящее? Проекция прошлого на будущее? Прошлого – уже нет, будущего еще – нет. Нет на нет, все сводит на нет. Ну, нет, так и нет. Все равно. Что он, серый на берегу и серый в большом доме может сказать, если совсем не понимает, что ему говорят вещи? Мои осколки… И эта песня про зеленые рукава, ее играют на похоронах и на коронациях. “Roy meet the Dead, & Vive le Roy!” … Можно вызвать духов, и духи Придут и сядут. Уставят глаза зашитые, В сердце, в вены глаза уставят. Какая им разница, им, духам, то есть Кровь там или чуть-чуть подсоленная жидкость, Главное, что их – духов, вызвали. Что там под кожей? Клетка без птицы или Цербер в наморднике, а может быть серый Туман над Балтикой. Фиорды? Похожи на слезы сосен липкие ласки. Душа, знай себе, ищет по коридорам По лестничным маршам, как ищут с бумажником утерянный паспорт Ищет душа, в каждом сне true color или дерюжно-сером Призраков ищет, через дежа вю продираясь Алчет себе подобных, Ноздри раздув, ощупью Передвигаясь на запах серебряной амальгамы, Ищет, никак не обрящет Духов по вызову, с глазами зашитыми. - Выходи из машины. Пошел, говорю, пошел, дрыхнуть не хер … - Что, приехали? - Ты приехал. Какое ты, парень, дерьмо. Смертью воняешь, что ли… - Нуууу… А? - Ладно, прощай, нищий стопер, что с тебя взять, анекдотов и тех не знаешь. То-пай. Перекресток. Оконченный автостоп. Автостоп не окончен. Окончена фраза – передышка, отсрочка, как только рассеется дым после выхлопных газов достанет бутылку с дешевым вином где-то на самом дне. Пьет, оставшись один на один с голосами, виденьями. Здесь тени богов, незнакомых, далеких, кровавых, сокрытых Тайные страсти, Кровь и тело господне из Вина и хлеба Становятся Сладким мясом Соленой кровью Большой палец подняв над дорогой Призывая пощадить гладиатора - я вас призываю - мы здесь уши чувствуют прикосновения призраков, не нашедших дороги домой где-то в центре, «мозг убийцы, похожий на жабу» в пустыне превращает в слова их касания - думай об этом, думай, о судьбе и о смерти о жизни и страсти и счастье и страхе, станешь чище вокруг каждый день рагнарек и второе пришествие - я привык - все привыкли боги выходят на сцену их тени похожи на тени их лица похожи на лица их движенья похожи на другие движения их запах похож на запах тот самый который не нравился этому камазисту высадившему на перекрестке «двигай, стопер, смердишь». Смутно помня пейзаж и название пункта отправки Ничего не зная о том, куда движется Он привык жить в опасной тьме, от которой мог спрятаться Только внутрь своей персональной тьмы. То ли сердце стучит, то ли «Мыши скребут в груди». Каждый день умирая, и слыша как кто-то похожий на Марлона Брандо Шепчет «ужас, ужас, ужас» Он привык к тому, что завтрашний день вновь начнется Со второго пришествия. Боги Обманули людей или люди богов надули – неизвестно Имеет значение только одно Смерть, сопутствующая тьме, привычней чем Скудные выпивки и скупые страсти. «То ли ветер играет кусками стекла на тропе, то ли Кости стучат друг о друга»… - «Мне бы крепкого пива хлебнуть ваших странных бесед, боги тьмы» - Пей. Только не захлебнись

призраки

Ghost #1 (Египетский барон) Мое лицо обрастает, Мое лицо отрастает, Мое лицо – уже – голова шакала или Мое лицо – клюв сапсана Мое лицо отрастает Мое лицо обрастает Желтыми дубняками под снегом Майским вишнями Лисами и лосями Мое лицо отрастает От льдов на восточной границы с севером До самого юга пятнистого, как запах кошачий в джунглях. Мое лицо обрастает. Мое лицо отрастает. ... Ghost #2 (…) Мои глаза ждут под снегом весны Глаза мои – замочные скважины в мозг, Замочные скважины в дом, где в жаркой пустыне живет Сын петуха и жабы сын Зубы мои крошатся от холода Клыки уже выпали и Кто меня опознает, Кто этот родственник ли стоматолог, кто, кто, кто Глаза мои – ямы траура, белые на востоке, черные в полной тьме Кости мои – ветру свирели Когда я дождусь весны ... Ghost #3 (иероглиф «Тайфун») А я подражаю ветру Ветру, изображая, Ною, зубную боль Имитирую Ближе к весне, ближе, У самого сердца пряча Фотографию василиска Слепок с лица фрау Марты, Домашнюю съемку Кота-Баюна И я подражаю снегу Шипящему по корке наста, Я полирую шипением Себя полирую шипением, От ржавчины отдирая то, что считалось сталью За десять секунд до зимы, Сею, шипя, себя сею В серую пыль тлена, Белые зубы бросаю. Но не взрастут драконы. ... Ghost #4 (Burning!) мое лицо стало желтым, лицо мое потекло, как первокурсница от поцелуя мое лицо плывет, как пенопластовый дурацкий кораблик в ручье мое лицо, оплывает, как желтая свечка за здравие чье?, это мое желтое мое лицо мое тело по капелькам плавится и вытекает напоминает белую лилию Жанну и, францисканца Джордано и, чеха-еретика: желтое как маска микенская маска мягче чем олово сквозь пальцы и пальцы текут, убегают, тело мое, мое лицо дождался весны, потеплело глобальное потепление обещали, я и не знал, что так можно но вот я теку – в тень превращаюсь лицо мое стало желтым, лицо мое протекает, как девочка в пальцах умелых, пальцы мои еще помнят как сладко и мокро как может но вот и они расплылись белая лилия жанна брат фра-джордано страшно жить в Ренессансе и умирать страшно но, стало быть, в нас есть нужда если вот так призывают? ... Ghost #5 (ведьмы имя) тише, тише, не ангел на шее, тише, тише, ведьма на грудь уселась, тише, тише, глаза на выкате, тише, тише, чем перья в воздухе тише, тише, чем пух в подушке тише, тише, мгла охрипшая шепот прерывистый петля сжимается сердце – бандит в подворотне легкие – смерть старого тигра никто никуда не выскочит тише, тише, только таблетки остались, тише, тише, адреналин кончился, тише, тише, не инквизиция, не герилья тише, тише, ведьма на грудь уселась, тише, тише, не ангел на шее, тише, тише, ну, ты даешь, парень, имя тебе этой ведьмы? семь жизней у кошки у тебя – много меньше что ты с ним будешь делать? а!, впрочем… «из Астма май нейм ай’м зе Витч» ... Ghost #6 (Pb.) Нет, мне это не нужно Что же нужно? Я знаю: Не это – другое Я хотел бы тебя коснутся Да боюсь – поломаю У меня, как всегда, с руками Плохо, Лучше было б без рук, я знаю… Не спеши и это Получиться Зубы уже Рассыпались зубы, печень вымерзла, ногти и волосы Прекратили свой рост, значит весна в скорости Доберется до рук – Кожа да кости Свинец – в сердце Олово – в глотку. Читай Книги Мертвых покуда живой Думай о том, что тебе нужно И коли Сердце станет свинцовым Молчи, так, как хоронит тайну Древнее золото или холодная сталь.

пошел!

… И тогда мы коснулись Сквозь снег этих лиц, а то, Что помнили Выпало из памяти Как устаревший рубль, Выскакивает из кармана. Ты искал его, помнишь, Ты так искал Очень нужен был рубль и вот… Вот, теперь – на тебе, Поздно, уже ничего не купишь Так случилось, когда мы коснулись этих лиц. … А Джерри Ли постарел, Постарел Джерри Ли, Ах, как он устал, Этот Убийца Ли Льюис, Ах, молодая кровь, Вино прокисло в мехах, Ли Льюис, Убийца, Джерри Старость не радость Не радость, не радость, Даже Ли Льюис Джерри Стареньким стал Наш пострел … … Позовите Овидия пусть опишет метаморфозы Позовите дядю Онегина Жени пусть отпишет ему деревню Позовите вервольфа и в район сердца серебряную пулю ему влепите Позвоните духам вызовите духов по вызову any time на линии Пусть старик Робби Краузе в Провидении запутавшись смотрит на море в надежде Позвоните по номеру в mission-bell на поясе лоа Легбы ну позвоните Позовите духов на вызов они прибудут их работа – призрак по вызову тихий призрак ... Можно вызвать духов, и духи Придут и сядут, так в коридоре суда сидят смирные, Вызванные повестками, подписавшиеся в невыезде Свидетели, Глаза зашитые, «мы ничего не видели, поверьте нам, мы ничегошеньки, то есть совсем» Призраков губы шевелятся, в призраки слов, норовя обратиться Может статься, не тех вызвали? Не те слова пригрезились, В повестке – ошибочный адрес, И подписка досталась свидетелям не того дела И глаза зашиты у духов по вызову, Смирных, смиренных, успокоенных, сытых блужданиями, серых. Кровь скалы застывая чернеет, звезды гаснут в тумане, как в молоко упавший красный Уголек из поддувала вылетевший… Что вы там видите? На берегу аравийском Черные кошки? В беззвездной бездне Корабль, застывший на спине змеи? Час сплетенья стихий. Огненные круги Иезекииля Apocalypse Now! & Iesekiilie – 2-day… ... Можно вызвать духов и духи Слетятся как мухи к Эдипу – на запах Запах смерти, он может Проявится только при жизни (Точно так же как признак счастья – страх того, что Счастье кончается) Смерть воняет, когда наступает на пятки весна Когда по следам идет и в затылок тепло выдыхает Смерть, понятное дело, воняет, даже если «свое дерьмо не пахнет» Смерть воняет, жизнь такая, понимаешь… Весна… Рай, известное дело, светлее, чем ад, впрочем, Кто об этом сказал? Мне известно, что именно там В самом центре того, что у них называется «Трахайтесь без греха» Тьма болотная, самая сладкая тьма. Смерть. Смердеть, значит, запах на теле носить Непристойный и темный, как Миллеровская Весна Жить. Это значит в рай (тире) ад брести или спешить, И не знать, что одно, что другое, а все – в сердце тьма. Смерть воняет, но если ты дух или бог, То тебе этот запах – ничто. Этот признак – живым. От того тебя гонят из приличных домов, из закусочных, из машин. От весны не уйдешь, жизнь останется здесь. Рай – Ад. Тьма. Кристально-стерильная тьма. Это кто за мной идет, это кто? Серый, маленький такой, весь в пальто. Это кто еще, что ему? Он следит за мной или я? Не пойму. Говорю тебе в мое правое ухо ползет шепот зеркала но когда я его слышу в мое левое ухо крадется дыхание зеркала обернувшись что же я вижу в черной стене белую дырку на зеленом дереве черные листья мне подсказали к подсказкам нужно уметь прислушиваться ах какое тяжелое сердце самое время задумать подлость какое свинцовое сердце на ласки не реагирует отчего это ты понимаешь я в курсе они знают – это не отравление это в сердце свинец влепили не серебро не золото плачь не плачь Аргентина а граммы в сердце это серьезно в правое ухо шепчет зеркало левый глаз интересно к чему чешется ... Души мертвых молчат, даже если их подвергнуть пыткам Но что наши муки, «сапоги испанские», «железные дамы» и «жизни», Бестелесным туманам? На них не наденешь, Их не подвесишь, на дыбу не вздернешь Олово, медь или воду не влить, и, к тому же, Что наши муки душам? «По воробьям из пушки» или «слону дробинка»… ... Этот кто-то в моей голове Думаю, что он – другой Бродит с видом хозяина в старом, Брошенном, разве что не сожженном Доме или быть может, С видом сборщика снеди на литорали Ковыляет цаплей по берегу моря. Нагибается, подбирает То кусок янтаря, то заколку, то обломок браслета Вещи шепчут ему, а этот кто-то Хоть и слышит, никак не поймет. Вспоминал, вспоминал, все забыл и теперь Безымянный и тихий, как сумасшествие или Суббота дождливая серая, если и видит картинки какие, То все одно ничего не понимает. Думай, думай, ищи слова, еще раз подумай Из песка или пыли подняв кусочки Панциря черепахи, или свинца огрызок, или капельки бисера Слушай, слушай, шепчи, подражая змеям, еще раз слушай Этот кто-то – другой – в моей голове Этот кто-то – не я – бродит между глазами, от уха к уху, Обещает себе вызвать духов, Помолчать за компанию и после Выйти к трассе, встать за перекрестком Ждать КАМАЗ-холодильник И с полным прицепом мороженой рыбы или ошкуренных свинских тел Запах смерти тащить на себе И в который раз снова и снова и снова «Ты – приехал. Прощай, сколько так можно вонять»!?

да-да, это - здесь

at HOME

Ненита Куген

Heliotis Sp.

Ютта Сёренсен