Вечеринка Кузнеца
Господи, ты нас простишь или нет?
Любовь – как поссать с моста –
Очень красиво.
Радуга чувств – что тут такого поссать с моста!?
Иже, великий, еси в небесех
Я не сама, он позвал меня.
Иисус, Сын божий, он же Христос
умер в субботу за наши грехи
умер за каждого, но не за мои,
нет, не за мои грехи.
Пойди-ка еще поищи дурака,
что полезет на крест без причин,
повод для божьего Сына – чьи угодно грехи,
все скопом, но не мои,
нет, не мои грехи.
На день рождения – скука,
и по окну – дождь. Мокнут серые воробьи,
дети пропитывают корабли
воском, чтобы бумагу в море влекли
речки, ручьи.
Пойди-ка еще найди семь смертных причин
не отвечать за грехи.
На день рождения – скука, напьешься и спи,
приснится бродяга Христос,
он тебе скажет, если поймешь:
«Ешь меня, ешь. Прощение всем,
я умер за всех, но как-то забыл,
что есть и твои грехи».
Время звенит по мозгам: динг-донг!
стрелки делают разворот,
как стая пираний на кровь в воде. Вот –
снится: идет на посадку пустой самолет
“Welcome to Georgia! Back in the USSR”
девушка в серо-жемчужном бикини,
воздух дрожит над дорогой
голод, жара, девушка вы…
«да, голодна»
странная музыка нынче звучит в эфире
дети на улице
дождь стучит и стучит
зонтики юбочки шортики
в сточной канаве бумажные корабли
странная музыка нынче в эфире
странные лица у этих детей
на каждом написано имя
«Марта, Мария, Марфа, Екатерина»
серые голуби на мокрых карнизах
и мокрые воробьи
странная музыка в этих дворах
серые рыбы заходят на взлет
хищные плавники
как скальпель джека-хирурга
рассекают сырые дворы
хищные плавники
странная музыка в туманном эфире
твой номер первый а твой второй
господь вам прощает бессмысленные грехи
«Сара, Юдифь, Фелиция, Галина»
в юбочках пены все – афродиты
странная музыка нынче в эфире
дети на улице
сходит по трапу
в жемчужном бикини
мисс вселенная
в шипящем эфире
серой акулой
странная музыка хрипит в эфире
дождь все стучит
Так все и было – тысячи лиц
скандируют имена:
«Эмма, Луиза, Елена, Изольда»
«Бог умер за нас. Бог умер за нас»!
За вас всех. Но не за меня…
Еще один вечер серей, чем стена, как потолок – пустой
«Я – точная копия – мама, она
всегда недовольна, всегда голодна».
Вверху над часами не за мои грехи
Иисус Иегович примет смерть…
Так как тебя звать? Заходи…
Скучно, тоскливо, но у меня есть еще пара минут
ничем ты не хуже, есть пара минут, чтобы тебе уделить.
В этом сне, пока не зазвонят часы, есть пара минут –
смотри же, смотри – все что увидишь,
(не за мои… You see!)
Вот она входит, скользит змеей через сумрачный холл.
А вот вальсирует стаей рыб по серому ковру.
Мелькает куницей между вещей
Кошкой садится к столу
И говорит «Я хочу есть, я – хочу»
Гибкая гиблая страсть скользит
Лестницей вверх вверх вверх
Очень похоже на стаю пираний
Ринувшихся сквозь мрак.
Им лишь показалось, что это – кровь? Нет, это мясо –
Я.
Сон не кончается, тянется ввысь, как высаженный в землю труп
в бархат пещеру оденет Кузнец,
в розовый бархат оденет свой дом
татуированным пальцем манит – пойдем, пойдем
стол накрыт, что ж ты?, входи,
в дом
в этот, розовым бархатом выстланный дом.
В красном углу, головою вниз,
подернутый плесенью, божий сын.
Крови и тела тебе, говоришь? Будет и тело, и кровь.
Будет! Не плачь, с чего начнем?
Палец отрезал и ей скормил. Палец, которым манил-манил –
просто отрезал и ей скормил.
О чем ты мечтаешь?
На первое печень и
вырезка из души,
а на второе
пальцы в вине.
Сердце на третье.
В сером дожде – голуби и воробьи
дети и их корабли, тысячи пенных ручьев,
мосты в сером дожде
бой часов.
Дон-дон-дон-дон.
Что у нас на десерт?
О чем ты мечтаешь?
На сладкое – смерть…
Глаза не прячь, мои грехи
Любовью не искупить
Откажешься есть? Оттолкнешь меня?
Решишь сама мясом стать?
Итак, бог умер не за мои
Я доедаю тебя
“Welcome to Georgia! Back in the USSR”
Сны, это только сны
Все что я вспомню – Венеру в мехах, которую сам одевал
Милости просим еще и еще. Она точь-в-точь я сам.
Я слышал, Иисус, он же Христос, умер за чьи-то грехи.
Думаю – не за твои.
Господи, ты нас простишь или нет?
Любовь – как поссать с моста –
Очень красиво.
Радуга чувств – что тут такого поссать с моста!?
Иже, великий, мать твою е…
Я не сама.
…
кошмары
эротические видения
вещие сны
сомнительные предсказания
все они отсекают страх полночи
…
господство
мой год чудовищен
хвостат козлоног глаза василиска
горит заброшенный дом
с места гуляний тянет жареным мясом
мимо проходит тайфун
глаз кобры вертикальная щель
сломанные клыки
яд разъедает сталь
в мутную глубину направляет знак
затем чтобы там отыскать
трусливого барабанщика
отсчитывающего черный бэк-бит
разложим из перьев ангела крохотный костерок
сварим похлебку из «отче наш»
мой год повелитель мух
садится на краешек рта
списками на холокост
осень лысеть начнет
девочка из праздной толпы
пойдем со мной в заброшенный дом
с пальцев течет серебро тяжелое как красная ртуть
год мой My Lord! элоим из треснувших окон огонь
жареным мясом несет
пахнет любовь углем слезами и барбекю
…
давай детка, дверь открыта.
хватит топтаться
кончай
волки и змеи
живут в тенях
присоединяйся
давай подружка
махнем на юг
ты по дороге изменишь кому-то из нас
все что я хотел сказать
умещается между тобой
и стакана дном
и кто-то родился
заплакал
а мы?
дверь не
закрыта
давай за мной
…
а моя судьба тонкой линией –
на твоей руке
обрывается.
…
она боится спать одна
ей нужен свет
приводи свою подругу
геометрическая сторона вопроса не принципиальна
страха сна нет есть страх не успеть нырнуть в сон
утренний разговор с будильником: заткнись
может быть не в этот раз
твои мечты воняют немытой плотью
но химическая сторона вопроса не принципиальна
физиология присасывается к шее разума
прет по шугани или трясет на 9 баллов
встань в дверной проем
распечатай колоду сложи из крестей домик
встретишь попа фигу держи в кармане
приходи сама и приводи подружку
физическая сторона вопроса не принципиальна
обожженное тело обмороженные глаза
светофор в полтретьего свалился в обморок
я боюсь засыпать спать не боюсь и подруг не будет
может ли быть счастливым
существование белковых тел и аминокислот
может быть в другой раз
я думаю что
вряд ли любая из сторон этого вопроса достаточно существенна
…
мы вышьем на знаменах черных
профиль мидии
в обрамлении волосни
древко увенчаем пикой
из самой лиловой кожи
твари задвачасадо
рассвета не будет
худые суки и жирные кобели
любительницы противоестественной кармы
паскудники и рукосуи
наваслица
нет будет нашим паролем
смандавошкамипиз
да будет отзывом
когти уже по самые локти увязли
в илистой липкой реке
гдетоздесь
добро пожаловать всем хватит места в
этом крестовом походе
…
те
самые жабы у которых в голове сапфиры и
те
самые круглоголовки в чих зашитых глазах рубины и
те
самые ядозубы чье тело кубышка для яхонтов и слюны и
те и другие и третьи
все они –
органы чешуя глаза язык слюна яд
змеи-дороги в чьей смерти живет свободный от боли и страха алмаз
…
мы здесь одни
это вопрос
смог дождь
яркие флаги тусклые корабли
резкость контраст
огни
на побережье утро
мы здесь одни
мальчик выходит из моря затем
чтобы войти в тень скалы
он носит лицо корейца так
как будто бы это украденный белой девочкой
грим театра кабуки
на берегу доживают свои ночи-туманы-дни
огни угли маяки камни тела песок
утро отхаркивает в туман
песни птиц
вот и ответ на вопрос
мы здесь
…
в белом солнце по пояс совсем как человек без страха
ангелы плюют из рая слюна их шипит в котлах ада
пуля проходит сквозь тело просвистев до следующей встречи
хочется пива утром и мечтается выжить под вечер
дорога разбита на две полосы обе встречные
паралич голоса добрачные связи и sex with stranger
но трамваи идут в парк
если нам по пути
blinded crazy
будем пить
на заднем сиденье пока
уходят трамваи в парк
по макушку в желтой луне нерожденные бегут на перегонки со смертью
корпус к корпусу плотно и одновременно рвут ленточку
фотофиниш шутишь границ уже нет а и были так помнишь ли
…
что творится в спальне
что делает папа с мамой
что делает папа с моей сестрой
что делает мама с моей сестрой
что делает сестра со мной
неужели то же самое что я с собакой
цирковые уродцы
гиганты и лилипуты
бородатые женщины
мужчины-кайманы
девочки сиамские близнецы на двоих одна вагина
маньяки и хирурги
эсэсовцы и их валькирические подруги
татуированные змеями кельты и каннибалы расписанные шрамами
марокканские акробаты и их женоподобные мальчики
генералы апокалипсиса и адмиралы варуны
огнепоклонники и вальпургические поклонницы бычьих фаллосов сексуальные террористы
худосочные отродья скотоложества
сыновья у которых две матери и ни одного отца
трансвестиды и гермафродиты
а напротив
запершийся в своей конторке
отгороженный от мертвого мира античных феерий
набором пластиковых карт
итальянским галстуком
немецким костюмом
английскими ботинками
маленький бизнесмен клерк чиновник ребенок своих родителей отец своих детей
Visa против Гигантов и мужчины каймана
Gucci против Бородатой женщины и акробатов
Hugo Boss против Сиамских близнецов
Папа против мамы и сестры
Мама против сестры и папы
КТО
КТО
КТО
Ставки 2 к 1 делайте ваши ставки
…
особи
оранжевый карлик режет из спин багровые ремни
заплывших за буйки приказано спасать на месте
на каждого хитрого политика уже в казеннике пуля с компасом
вечером в каждой особи есть что-то от венеры
каменный остров шипит как смазанная маслом сковорода
прикидываясь быками друг у друга уводят подружек
в тени тополя шевелится что-то мужское запах смолы и гнилья
вдоль улиц моря рек дорог выстраиваются недорогие особи
на каждые сто километров трассы приходится в среднем пять венков и три памятника
спасатели режут бензопилой ленд крузер и плачут от запаха
детишки пускают подружку по кругу не могут добить полтора суток
особи понедоступней предпочитают ходит парами
семя скользнувшее в октябрьскую ночь проклевывается сегодня
воды отходят уносят с собой скупую добычу оставляют трупы
схватки уличных бойцов мягкое убеждение твердые органы
особи рыдают от счастья когда на их рассеченные спины опускается влажный холодный камень
их спасают на месте
на месте остаются следы спасения
приказано каждую особь спасать не сходя с места
и их везде где только можно одиночек и пары спасают на месте
…
она на меня смотрит как на (возьми не отказывайся)
разоренное капище
перевернутый жертвенник без крови
из живых только тени
в ее глазах страх
в ее глазах страх (возьми не отказывайся)
она мечтает на место звезд в моем небе
напихать карамелек и леденцов
я пернатый жрец совокупления
праха и дождя
в ее глазах желание
в ее глазах желание (возьми не отказывайся)
она открывает все свои семь
влажных дыр
на тенистой поляне
жертвенный камень подбирается перед прыжком
в ее глазах ужас
в ее глазах ужас (возьми не отказывайся)
что происходит на
древней поляне тени зной обращают в мороз
жертвенник оборачивается тигром
крови и мяса мне
в ее глазах вожделение
в ее глазах вожделение (возьми не отказывайся)
бойся заброшенных капищ
где нет богов но где
голод жертвенника и холод теней
рожают скользкую как любовь смерть
в ее глазах – да!
в ее глазах я
…
бессердечные дети среди
расколотых матрешек
расчлененных кукол
разбитых сердец
покусанных грудей
сестринских истерик
братниных припадков
сломанных велосипедов
отнятых йо-йо
уморенных голодом тамагочи
бессердечные дети в своей пустыне
превращенной в свалку
постигают слова разговора на равных
с одинокими богами тьмы
бессердечными детьми
…
.
жабье сознание змеи-дороги
убийца думает что сможет убежать
змея даже когда смеется – шипит
.
все звери – звери
змея когда смеется – шипит
все рыбы – рыбы
змея когда плачет – все равно шипит
все люди – люди
змея всегда улыбается
змея никогда не спит
.
в жабьем сознании живой змеи
есть время и место дороге
бегство преступников упрется в
порог материнского дома
их уже ждут
хлеб соль вино
прицел свинец порох
в жабьем сознании живой змеи
стекленеет мягкая теплая кровь
убийцы убийц ждут сигнала
пальцы трясутся как хвосты гремучих змей
языки облизывают губы так язык гадюки
пробует воздух на вкус
улыбки застыли
бросок укус
в жабьем сознании живой змеи
две секунды до первого выстрела
две минуты до последних конвульсий
.
твой дом – не место и слава богам
что твой дом – всегда прошедшее время
змея в предвкушении
змея никогда не спит
змея улыбается
…
мое имя помещается у тебя между зубами
затем идет кончик языка порхающий бабочкой
касающийся мягкого нёба
и глубже
к гортани к легким
обходя стороной желудок печень почки
погладив как любимого зверька
половые желёзки
и глубже до тех пор пока
раздвинув норку влагалища
не постучится в прихожую матки
вот это и есть возвращение в
влажный темный эдем
…
это призрак L.A.
вот значит прибыл я на фестиваль шаманов с кровью внутри и с кровью наружу
осмотрелся такие как я делятся на тех кто ничего не может и тех кто никому не нужен
и еще вижу здесь два сорта женщин и оба сорта хотят по-разному но одного и того же
как знать я или кто-то другой походя даст то что им нужно или отнимет все быть может
прекрасные дети цветов и тьмы
не носят одежд иных
голодные дети огня и воды
не видят собственных лиц
вот значит закончив свой автостоп как и положено перед знаком AHTUNG! VERBOTEN!
на фестивале шаманов я келе сэвэн младший лоа закабаленный в круг в рамках заклятья свободен
я вижу среди этих и тех сухих как пустыня или текущих как реки есть вожделение но жизни уже нет
это и в самом деле мое место душный альков античные тени средневековый яд и современный свет
она где-то здесь
ее зовут мать стали
в одной груди у нее черное молоко
на другом соске красное
значит когда тела сплетены в ковер спутаны волосы те и эти слова превращаются в первобытный стон
моя миссия не стать распятьем на одном из столбов а отведав по капле вина из каждых бродящих сот
разделив на зерно и плевелы завершить ритуальные прятки возрождением через смерть той
единственной спрятанной в этих рычащих телах имя которой рукоять-гарда-клинок бог мой
я узнаю ее по голосу
ее хрипу миллионы лет
я узнаю ее по вкусу
ей не спрятаться
вот значит я прибыл на фестиваль шаманов оставив на трассе мясо и кровь
жертвы разложены в нужном порядке правильный автостоп
мои ноздри шевелятся и напряжен язык
я приманка и я ловец она меня хочет она меня ждет она боится меня она летит
это призрачный гортанный фестиваль
это призрак L.A.
мое тело восходит среди двухсортных теней
это призрак L.A.
…
две купюры
по два доллара
итого почти двадцатка
милый мой
если жить в таком ритме
то обязательно соскочишь собьешься вылетишь
ну да это всех ожидает
но два по два это только по коллекционному курсу почти двадцатка
милый мой я собираю коллекцию
угости меня и добро пожаловать на булавку
разменяй одну на десятку
у тебя же
по два доллара
две купюры
…
есть люди которые на одном месте
от места до места другие
третьи себе не находят места
«а мы и не ищем»
короли дорог в придорожной закусочной
на ближайшую тысячу километров под колеса просятся болота и горы
в горле першит от пыли замешанной на бензине
«а чем ты заплатишь»
прекрасные в своей доступности дети
мальчики и девочки
при первом намеке стаскивающие с себя одежду
«наверное тем что у меня под тряпьем»
хозяйка летом готовит окрошку зимой подает жирный борщ
пиво в алюминиевых банках
раскаленные угли шипящий мангал
«и для тебя это так просто»
деревенские парни на своих разбитых мотоциклах
цветные рубашки сельский гонор и шик
грязное солнце за лобовым стеклом
«а что мне все равно это нравится»
цыганская семья моторизованный табор
догадайся что тебя ждет с трех попыток
«да ладно тебе давай возьмем ее просто так»
«ах вас двое впрочем это даже прикольно»
есть люди без места
другие уверенны в том что они его ищут
«знаешь подружка место
имеет такую способность передвигаться с тобой вместе»
…
предшественница
и твои пальцы
вцепятся в то место
из которого твоя предшественница
уже стянула и душу и сердце
и твоим глазам
не найдется зрелища кроме
дырки в том месте где
однажды было имя
и твои молитвы
зависнут между
твоими губами и
куском пустоты бывшим мной
это все она
губами глазами словами пальцами
когда ищешь ты натыкаешься на нее
…
мир самоубийц не нуждается в палачах
мир поэтов обходится без читателей
мертвым богам покойнее без почитателей
духи перекрестков – холодный туман
как будет жить без преступника палач
критик сделает шаг в мир писателя
жрецу приснится бог жрец станет пророком
духи скал – ленивые камни
…
отрекаясь
напившись крови вдоволь
но не остановив течение
я приближаюсь к тебе вплотную и шарахаюсь
мне кажется
что передо мной зеркало с трещиной
и из трещины вытекает всякая пакость
отражаясь
…
мертвая девочка
ее рюкзак заполнен ерундой
пластинки которые никогда не зазвучат
дневничок в котором каждое слово ложь
ключи оставшиеся без замков
телефонная книжка без адресов
стеклянные бусины
счастливый билет на поезд в один конец
пейджер без батарейки
мост шарит в тумане как в сумочке где
всякая ерунда
остекленевшие глаза
обломанная рука
где-то здесь должна быть душа
…
и я буду любить тебя
до тех пор пока ты – незнакомка
но над нами висит
асфальтовой тучей – город
порой кажется что в мире больше нет дорог без перекрестков
а камни с надписями в наше время нужны только духам
но я буду любить тебя
от точки встречи до кляксы стона
а пролившийся серный дождь
расцветит разрыв как красный фосфор
это кто там стоит под фонарем у креста вся зыбкая лето
зима-весна-осень день сева сезон жатвы
и вот я люблю тебя
до тех пор ты мне
незнакомка
…
цвет этого года – розовый
они любят друг друга
как будто бы
уже сегодня нет никакого завтра
я слишком стар чтобы играть в эти игры как профессионал
сенсей говорит этот путь выводит в начало
жало пригнув к голове скорпион мнит себя саламандрой
цвет года розовый
и когда закат падает на спину и перебирает как жук ногами
нам остается любить друг друга уже сегодня
…
серый песок и ее дом
рассыпается стоит только о нем подумать
дунет ветер
и мимо ритма мелодии мимо
все что она поет
всегда блюз
и лишь самую малость соул
желтые пальцы и в полночь
часы старательно как ученик лгут глядя в сторону
стоит о ней подумать
и горло отхаркивает смог
и лишь самую малость намек на кровь
колечко змеиной души с глазу на глаз
и рассеченная бровь вот
зацветает терновый куст
как снег и самую малость дождь
не стоит думать о нем
отброшенный морем кит ржавеет как мертвый корабль
по ребра врастая в прибой
рытвины ее путь
выкрошен и щербат
так стоит ли думать брат
опять затевать рокенролл
и лишь самую малость джаз
Утренник Зоотехника
…корреспондент спросил
с кем он жил
и как это часто с ним
и чьи это части с ним
и что это частью с ним…
Белый леопард
Черная змея
Ты
Я
Кто твой герой?
Самый красивый или другой?
Кто твой герой?
Встань со мной
Тенью держись за спиной
Этой ночью не нужно звезд
Этой ночью не видно лун
Но колдовство
Если – кровь
Встань рядом со мной
Во весь рост
Я – твой герой
Стой со мной рядом
Лежи и не надо имен
Этой ночью не надо имен
Я твой холодный змей
Я твой
Больше чем ты
О тебе знает он
Хочешь его
Возьми
Встань со мной в рост
Тенью лежи подо мной
Хочешь один из нас
Будет молчать всю ночь
Ночью такой нет звезд
Время для колдовства
Я твой последний шанс
А ты
Чья?
Ничьи
Белая лилия
Черный репей
Кто
Чей
Змея это любовь
Змея это смерть
Змея это я
Это не ты
Скользкая змея
Длинная змея
Мертвая змея
Входит без ног
В тебя
Да-да-да-да
Есть только два слова
Все остальное меж них
Эти два слова – твои
Мне ль не раздвинуть их
Нет-нет-да-нет-да
Поздно уже
Я – змея
Скользкая змея
Скользкая как твои нет-да
Мой сын смотрит в щель
Смотрит
За щелью – постель
В этой постели – ночь
В этой постели нет
Мамы его нет
Есть только моя любовь
Ты
Чья дочь?
Слезы в твоих глазах
На пальцах моих грязь
Зеленые камни на пальцах твоих
Глина в моих глазах
Да-да-нет-да-нет
Скользкий герой
Встань со мной рядом и пой
То что лежит между слов
Если не можешь молчать
Можешь хрипеть и рычать
Мертвый слизняк
Живая звезда
Ты
Я
От двери к двери
Между стен
Сын
Да у меня есть сын
Дочь
Покуда на небе нет звезд
Ты ею можешь стать
Я твой герой
Я твой
Хочет быть третьим мой сын
И каждый твой
Чей-то сын
Хочет быть сын со мной
Милости просим
Я – Лай
Сын мой – Эдип
Будь со мной рядом
Будь
Тем что без звезд и лун
Тем что без слов
Между раздвинутых слов
Да-нет-нет-да-да
В щель между двух миров
В щель между двух крайних слов
Бел леопард
Черна змея
Да-да-да-да
Отец должен умереть
И я готов
Готова ли ты
Чтобы встретить конец
Чтобы раздвинуть слова
Нет
Да
…редактор сказал –
не то и не так
желтого больше подайте нам
слезы кровь слизь
иди-ка перепиши…